Выдержки из моего рассказа про “чудом выжившая”:
…Надвигался дождик. Поэтому дошли до стоянки, на которой стояли ровно год назад с еще живым мужем. Быстро собрали палатку, успели дров сухих в тамбур закинуть и довольные запрыгнули в укрытие переждать дождь с градом. Радовались, какое хорошее место: дров много, вокруг ни души, от дождя вовремя убежали. Ели фисташки, грызли семечки… Хорошо!!!
Осадки были непродолжительными, минут 40. Шел дождь с градом. Вышли из палатки, разожгли приготовленными сухими дровами костер, накипятили чая со смородиной, заварили лапшу. Хорошо!!!
Я отошла от костра позвонить родным, сказать, что всё в полном порядке. Оказалось, что связь МТС здесь не мтсит, пришлось идти до места последнего перекуса. Тем временем темнело, небо хмурилось, возвращаюсь на стоянку, вдруг появляется “затылочное чувство” страха, как будто за мной следят из-за кустов. Ускоряюсь в направлении лагеря. Мысль: “Да ну , чего это я, фу, трусиха… все в порядке.”
Хочу спать, хотя еще не поздно, залажу в палатку, Л.Н. присоединяется. Перед сном в тамбуре палатки на глаза попадается копченная колбаса, отрезаю 2 кусочка, проглатываю и в спальник. Сквозь сон понимаю, пришли остальные: Наташа с детьми. Хорошо!!!
Инстинкт самосохранения.
Как в замедленном кино. Открываю глаза, на палатку сверху что-то падает. Дерево? Урагана на улице нет… Видимо, успеваю чуточку повернуть голову в сторону. Слышу и чувствую, как ломаются кости моего черепа. Успеваю подумать “ЭТО ВСЕ. КОНЕЦ”. Нет. Хочется жить еще.
Время потекло беспорядочно.
Я, видимо, от первого укуса медведя (именно я оказалась самой вкусной) отключилась. Очнулась от истерического крика. Мне показалось, что это Л.Н. Мозг на автомате дает команду: “надо тоже кричать, это может спугнуть медведя”. Истерю, что есть мочи.
Включается материнский инстинкт. Мозг говорит: “Если с сыном что-то случится, я не переживу, защищай его ценой собственной жизни”. Встаю на четвереньки над Денисом, мысленно медведю: “На, жри меня, сына не трогай”. Чувствую, как медведь вгрызается мне в спину и теребит ее. Сработало. Отключаюсь.
Очнулась. Слышу голос сына: “Славик, не надо, не щепайся, мне больно” (он не понял, что это медведь). Мысленно даю посыл на небеса к мужу, который погиб год назад: “Любимый, спаси, защити меня и нашего ребенка, не надо, чтоб младший сын Максим стал полным сиротой”. Хочу жить!!!
Руками в темноте щупаю пространство внутри палатки. Показалось, у Дениса нет ног, отгрыз. Как он будет жить? Надо убить медведя, ненавижу его. Вспоминаю, что перед сном топор воткнула в бревно перед палаткой. Нащупываю молнию, расстегиваю. Чувствую сил мало. Шарю по бревну руками. Ура! Нашла! Вижу цель. Сидит жрет что-то. “Небольшой”. Сломанной рукой с топором замахиваюсь на него (сестра говорит, я в этот момент неистово кричала). Вижу размер тирана в полный рост (около 2 метров). В следующий момент чувствую укус в правую ногу. Вижу, как топор из обессиленной руки падает на землю. Отчаянье.
Слышу: “Марина, Марина, не надо, иди сюда, пойдем!!!” Оглядываюсь. Вижу из-за бревна выглядывает Наташа! Наташенька! Сестренка! С детьми! Родная! Перелажу через бревно. Наташа: “Пойдем к ручью”. Я: “Не могу!” Она: “Пойдем, бери Дениса за руку”. Я: “Не могу, голова кружится”. Собираю силы (я же спортсмен) … Их хватает, чтобы взять сына за одну руку и волоком (у него разорваны мягкие ткани правого бока и ноги) вместе с Наташей оттащить по крутому склону 50 метров к ручью. Перед началом “побега” оглядываюсь. Жрет. Мысль: “Л.Н. с нами нет, – перекрестила место палатки, – хорошая женщина! Была…”
Дошли до ручья. Силы закончились. Рухнула мешком на землю. Наташа: “Пойдем через ручей, вдруг он попить после еды захочет, а мы тут.” Я: “Не пойдет!” Думаю: “Медведи же не люди, чай после обеда не пьют :)”. Уговорила. Перенесла детей через ручей, хотела и меня, я отказалась, сама переправилась. Вымокла вся одежда, в которой ложилась спать. Начинаю замерзать. Говорю Наташе: “Иди за людьми”. Вижу в ее глазах страх: “Давай рассвета подождем…” Я: “Нет, иди сейчас, спасай меня!” Она сняла с себя кофту, куртку, уложила на них детей и пошла…Началась Вечность ожидания.
Периодически отключаюсь. Футболкой, смоченной в ледяном ручье, делаю компресс на разорванном лице. Денис говорит, что ему холодно. Решаюсь идти за спальником в палатку, понимая, что времени прошло уже достаточно много и медведя, наверняка, нет. Еле поднимаясь, ловлю равновесие, на корячках перебираюсь через ручей. Падаю без сил. Дети начинают беспокоится, особенно Славик: “Тетя Марина, ты куда? не уходи!” Я: “Ждите здесь!” Передышка несколько минут. Встаю, ловлю равновесие. Еще 10 минут пути (раньше это занимала 30 секунд). Падаю. Собираю все силы в кулак для достижения цели. Боли не чувствую вообще. Поднимаюсь на заветный бугор. Л.Н.: “Маринка, живая…” Падаю на место разорванной в клочья палатки, думая набраться сил и отнести спальник детям. Но отключаюсь…
Голоса. Ура! Наконец то. Открываю глаза. Уже светло. Вижу двух симпатичных людей. Чувствую озноб. Мужчины спрашивают где дети. Машу рукой. Отключаюсь. Периодически, как в полудреме. Помню как перевязывали, как разводили у ног костер, грели, растирали тело, укрывали…
Помню, как пришли спасатели. Носилки. Как несут не помню. Опять костер. Уже ребята МЧС растирают мои ноги, говорят, что я молодец, сильная. Соглашаюсь. Ждем вертолет.
Летим. Наташа плачет. Беру ее за руку: “Все будет хорошо!!!”. Вижу детей, Л.Н., врачей, капельницу, изучаю устройство винта. Засыпаю.
Приземление. Слышу “распределение”, кого в какую больницу. Как ехали с аэропорта на скорой не помню.
Просыпаюсь уже в Республиканской больнице на каталке. Жду операции. Долго. Очень долго. Знобит. Хочется жить. Очень. Мыслей о смерти нет. Нисколько.
Самое сложное испытание впереди. Больница…
…Надвигался дождик. Поэтому дошли до стоянки, на которой стояли ровно год назад с еще живым мужем. Быстро собрали палатку, успели дров сухих в тамбур закинуть и довольные запрыгнули в укрытие переждать дождь с градом. Радовались, какое хорошее место: дров много, вокруг ни души, от дождя вовремя убежали. Ели фисташки, грызли семечки… Хорошо!!!
Осадки были непродолжительными, минут 40. Шел дождь с градом. Вышли из палатки, разожгли приготовленными сухими дровами костер, накипятили чая со смородиной, заварили лапшу. Хорошо!!!
Я отошла от костра позвонить родным, сказать, что всё в полном порядке. Оказалось, что связь МТС здесь не мтсит, пришлось идти до места последнего перекуса. Тем временем темнело, небо хмурилось, возвращаюсь на стоянку, вдруг появляется “затылочное чувство” страха, как будто за мной следят из-за кустов. Ускоряюсь в направлении лагеря. Мысль: “Да ну , чего это я, фу, трусиха… все в порядке.”
Хочу спать, хотя еще не поздно, залажу в палатку, Л.Н. присоединяется. Перед сном в тамбуре палатки на глаза попадается копченная колбаса, отрезаю 2 кусочка, проглатываю и в спальник. Сквозь сон понимаю, пришли остальные: Наташа с детьми. Хорошо!!!
Инстинкт самосохранения.
Как в замедленном кино. Открываю глаза, на палатку сверху что-то падает. Дерево? Урагана на улице нет… Видимо, успеваю чуточку повернуть голову в сторону. Слышу и чувствую, как ломаются кости моего черепа. Успеваю подумать “ЭТО ВСЕ. КОНЕЦ”. Нет. Хочется жить еще.
Время потекло беспорядочно.
Я, видимо, от первого укуса медведя (именно я оказалась самой вкусной) отключилась. Очнулась от истерического крика. Мне показалось, что это Л.Н. Мозг на автомате дает команду: “надо тоже кричать, это может спугнуть медведя”. Истерю, что есть мочи.
Включается материнский инстинкт. Мозг говорит: “Если с сыном что-то случится, я не переживу, защищай его ценой собственной жизни”. Встаю на четвереньки над Денисом, мысленно медведю: “На, жри меня, сына не трогай”. Чувствую, как медведь вгрызается мне в спину и теребит ее. Сработало. Отключаюсь.
Очнулась. Слышу голос сына: “Славик, не надо, не щепайся, мне больно” (он не понял, что это медведь). Мысленно даю посыл на небеса к мужу, который погиб год назад: “Любимый, спаси, защити меня и нашего ребенка, не надо, чтоб младший сын Максим стал полным сиротой”. Хочу жить!!!
Руками в темноте щупаю пространство внутри палатки. Показалось, у Дениса нет ног, отгрыз. Как он будет жить? Надо убить медведя, ненавижу его. Вспоминаю, что перед сном топор воткнула в бревно перед палаткой. Нащупываю молнию, расстегиваю. Чувствую сил мало. Шарю по бревну руками. Ура! Нашла! Вижу цель. Сидит жрет что-то. “Небольшой”. Сломанной рукой с топором замахиваюсь на него (сестра говорит, я в этот момент неистово кричала). Вижу размер тирана в полный рост (около 2 метров). В следующий момент чувствую укус в правую ногу. Вижу, как топор из обессиленной руки падает на землю. Отчаянье.
Слышу: “Марина, Марина, не надо, иди сюда, пойдем!!!” Оглядываюсь. Вижу из-за бревна выглядывает Наташа! Наташенька! Сестренка! С детьми! Родная! Перелажу через бревно. Наташа: “Пойдем к ручью”. Я: “Не могу!” Она: “Пойдем, бери Дениса за руку”. Я: “Не могу, голова кружится”. Собираю силы (я же спортсмен) … Их хватает, чтобы взять сына за одну руку и волоком (у него разорваны мягкие ткани правого бока и ноги) вместе с Наташей оттащить по крутому склону 50 метров к ручью. Перед началом “побега” оглядываюсь. Жрет. Мысль: “Л.Н. с нами нет, – перекрестила место палатки, – хорошая женщина! Была…”
Дошли до ручья. Силы закончились. Рухнула мешком на землю. Наташа: “Пойдем через ручей, вдруг он попить после еды захочет, а мы тут.” Я: “Не пойдет!” Думаю: “Медведи же не люди, чай после обеда не пьют :)”. Уговорила. Перенесла детей через ручей, хотела и меня, я отказалась, сама переправилась. Вымокла вся одежда, в которой ложилась спать. Начинаю замерзать. Говорю Наташе: “Иди за людьми”. Вижу в ее глазах страх: “Давай рассвета подождем…” Я: “Нет, иди сейчас, спасай меня!” Она сняла с себя кофту, куртку, уложила на них детей и пошла…Началась Вечность ожидания.
Периодически отключаюсь. Футболкой, смоченной в ледяном ручье, делаю компресс на разорванном лице. Денис говорит, что ему холодно. Решаюсь идти за спальником в палатку, понимая, что времени прошло уже достаточно много и медведя, наверняка, нет. Еле поднимаясь, ловлю равновесие, на корячках перебираюсь через ручей. Падаю без сил. Дети начинают беспокоится, особенно Славик: “Тетя Марина, ты куда? не уходи!” Я: “Ждите здесь!” Передышка несколько минут. Встаю, ловлю равновесие. Еще 10 минут пути (раньше это занимала 30 секунд). Падаю. Собираю все силы в кулак для достижения цели. Боли не чувствую вообще. Поднимаюсь на заветный бугор. Л.Н.: “Маринка, живая…” Падаю на место разорванной в клочья палатки, думая набраться сил и отнести спальник детям. Но отключаюсь…
Голоса. Ура! Наконец то. Открываю глаза. Уже светло. Вижу двух симпатичных людей. Чувствую озноб. Мужчины спрашивают где дети. Машу рукой. Отключаюсь. Периодически, как в полудреме. Помню как перевязывали, как разводили у ног костер, грели, растирали тело, укрывали…
Помню, как пришли спасатели. Носилки. Как несут не помню. Опять костер. Уже ребята МЧС растирают мои ноги, говорят, что я молодец, сильная. Соглашаюсь. Ждем вертолет.
Летим. Наташа плачет. Беру ее за руку: “Все будет хорошо!!!”. Вижу детей, Л.Н., врачей, капельницу, изучаю устройство винта. Засыпаю.
Приземление. Слышу “распределение”, кого в какую больницу. Как ехали с аэропорта на скорой не помню.
Просыпаюсь уже в Республиканской больнице на каталке. Жду операции. Долго. Очень долго. Знобит. Хочется жить. Очень. Мыслей о смерти нет. Нисколько.
Самое сложное испытание впереди. Больница…
P.S. Ориентировочно медведь напал в 1 час ночи. Люди с оз.Радужное подошли в 5. МЧС – в 8. В больнице оказались только около 14.00. Операция еще часа через 1,5. Вот такая вот скорая экстренная помощь.. Но это в медицине еще не самое поразительное…Я могу много рассказать парадоксов. Но это уже совсем другая история. Я живу!!!
Если вам понравилось это видео, поставьте отметку «Нравится» и поделитесь с друзьями в социальных сетях
