Быть мамой — значит любить кого-то больше жизни
 | Дата эфира: 5 мая 2025 г. Участники: |
В гостях
Елена Николаевна Паровичникова — профессор и доктор медицинских наук, директор Федерального гематологического центра и главный гематолог России, доктора Вера Витальевна Троицкая, Геннадий Мартынович Голстян, Екатерина Юрьевна Челышева, Олег Александрович Латышкевич.
Мы хотим начать эту программу с совершенно потрясающей историей. Эта история началась несколько десятков лет тому назад. Начиналась она радостно и прекрасно, но потом оказывалось, что в жизни людей вмешивается тяжелейший диагноз.
Даше Пугачевой был поставлен диагноз рак крови на сроке беременности 23 недели. А Кате Лариной 28 неделе беременности. А Татьяна Натока, что у нее рак крови в один и тот же день с беременностью.
Дело в том, что в медицине принят закон о том, что когда врач принимает решение, кого спасать, неродившегося малыша или маму, спасать всегда решают только маму. Рак крови это смертельно опасный диагноз. Что ждать рождения малыша, мама может погибнуть, а значит погибнут они оба. Никто и никогда не решался лечить этих женщин во время беременности.
Химиотерапия могла убить ребенка. И дай бог, чтобы с этой химиотерапией мама оставалась жива. Но ребенок начинает шевелиться уже в 20 недель.
И фактически речь в таких случаях идет о плодоразрушающей операции, извлечении плода частями и спасении жизни мамы, которую сразу после этого должны начать лечить от рака крови. Итак, рак крови. Что это такое?
Вот это кровеносный сосуд. Кровь у нас красная, потому что у нас миллионы красных клеток крови. И вот при раке крови начинается размножение белых клеток крови. Лейкоциты растут совершенно неконтролируемо.
Но кроме всего прочего, эти клетки перестают выполнять свои нормальные функции. Они становятся бесполезными для человека, а скорее даже вредными. Эти иммунные клетки перестают нас защищать от инфекций, сами по себе являясь раковыми клетками.
Итак, у мамы рак крови. Она больна сама. Более того, этой кровью она кровоснабжает ребенка, потому что никакой другой крови нет.
Абсолютно понятно, что надо разрушать плод, извлекать его по частям, прерывать беременность и спасать маму от смерти. Почему, сколько лет тому назад, и почему было принято решение спасать? Это решение о спасении двух жизней мамы и ребенка было принято более 30 лет назад в нашем отделении совместно с академиком Валерием Григорьевичем Савченко. И мы понимали, что природа беременности такова, что плацента очень сильно оберегает и защищает ребенка.
Поэтому даже если мы будем лечить пациентку, плод не пострадает в той степени, которой мы опасаемся. Это легко сказать. Смотрите, плацента – это действительно уникальный орган.
Плацента действительно далеко не все пропустит к малышу. Вы помните, при ковиде сам вирус не попадал, а антитела попадали.
То есть каким-то божественным образом этот орган защищает ребенка. И все-таки, когда вы принимали решение, никто ничего не знал. Это была новая исследовательская работа. Сегодня в списке спасенных более 500 женщин и детей.
